Жизнь на яхте. История Мишель Сегрест

Оригинал статьи

Мишель Сегрест живет по компасу, а по часам! Ее дом-офис находится на острове Плаш в Галф-Шорс, штат Алабама, США. Но вы вряд ли встретите ее там. Она путешествует везде, где есть что-то интересное.

Жизнь на боку – как жить 24/7 на парусной яхте

Жизнь на яхте – это довольно тяжелый, но полезный опыт, это дало возможность побывать в более чем 12 странах на четырех континентах. Но это потребовало и серьезных изменений в моей привычной жизни на суше.

Я написала эту статью, когда мы плыли через Атлантику на конкурс SisterShip Magazine в феврале 2019 года. Я рада сообщить, что эту статью включили в антологию историй SisterShip Press о женщинах на море и их опыте в смене места обитания (с суши на море и с моря на сушу). Я рада поделиться с вами этой статьей.

Мишель Сегрест – Как научиться жить в море

Сперва я стала замечать, что на ногах и руках появилось множество синяков, порезов и царапин. Это ранние боевые шрамы, рассказывающие историю моей новой реальности.

Мы еще даже не вышли из дока, а наш ярко-оранжевый стальной корабль Seefalke уже бил меня по-черному.

Основная каюта превратилась в полосу препятствий. Я пыталась маневрировать в новой версии дома, которая сильно отличалась от всего, что я считала нормальным жильем в течение последних 50 лет.

Seefalke пришвартовалась в порту приписки в Штральзунде, Германия. Мы были уже на завершающей стадии подготовки к путешествию в 6000 морских миль. Мы должны были пересечь Атлантику и вернуться домой на остров Плаш в Галф-Шорс, штат Алабама, США.

Каждый раз, когда я поднималась по четырем ступеням, которые ведут из главной каюты на кокпит, я ударялась головой о проем трапа. Капитан постоянно подшучивал и говорил мне: «Он все еще там. Однажды ты научишься опускать голову».

Сперва мои ноги и руки были похожи на лицо Рокки Бальбоа после нескольких раундов с Apollo Creed. Но вскоре я узнала, что, если залечивать каждую рану, полученную во время путешествия на паруснике, вы будете проводить за этим занятием все свое время. Я поняла, что лучше просто выпалить слово из трех букв и двигаться дальше.

Весь наш 43-футовый корабль был меньше моей просторной гостиной в Галф Шорс. Узкие стены стального корпуса яхты надвигались на меня, когда мы заваливали палубу и загромождали каюты оборудованием и провизией.

Постоянная жизнь на яхте требует адаптации тела и ума

Мое тело и разум пытались приспособиться к новой обстановке.

Этот вояж был моей мечтой последние пять лет, поэтому мы тщательно и стратегически планировали путешествие более года. Я была там потому, что так хотела и не сожалела об этом. Но были дни, когда это казалось настоящей пыткой.

Тогда я об этом не знала, но Seefalke на самом деле меня не бил. Он готовил меня к тому, чтобы преодолеть полосу препятствий, когда маневрировать станет еще труднее, а мы будем плыть по огромным морским просторам. Вскоре я узнала, что жизнь на суше или даже жизнь в порту – ничто по сравнению с жизнью на море. Находясь в движении, мы двигаемся со скоростью от 5 до 6 узлов при ветре силой 20 с лишним баллов и волнами от 3 до 4 метров, которые бьют нас во всех направлениях.

Мне нужно было быть готовой к этому сражению.

Почти три недели мы ждали в порту с двумя нашими щенками-биглями, Капитаном Джеком и Скаутом, прежде чем отправится в плавание 19 августа 2018 года. Мы планировали отплыть 1 августа, но вскоре я узнала, что точное расписание. Это едва ли не самая опасная вещь, которую может взять на борт моряк.

Я была разочарована тем, что нас постоянно задерживали. Я привыкла строить свою жизнь по четкому плану и делать все по графику. Часто делая рабочие перелеты, привыкаешь, что у самолета есть четко установленные даты и время вылета, на которые можешь рассчитывать. Я могла стратегически планировать каждую встречу, каждый телефонный звонок, даже случайные обеды с подругами. В море отправления, маршруты и пункты назначения зависят от вещей, которые выходят за рамки твоего контроля – погодные условия, а иногда и состояние лодки и экипажа.

Как найти баланс, работая 24/7 на парусной лодке

Мне нужен был какой-то порядок, чтобы уравновесить хаос и новизну. Вскоре я начала тосковать по некоторым человеческим удобствам, которые я считала само собой разумеющимися на протяжении полувека.

Мне не хватало нормального интернет-сигнала, к которому я так привыкла на суше. В новой реальности жизни на парусном судне я продолжаю работать полный рабочий день. Я журналист, так что это должно быть достаточно легко, ведь я могу работать где-угодно. Все, что мне нужно, это ноутбук, телефон и доступ к Интернету. Поиск этого третьего компонента стал миом ежедневным квестом, когда я заходила в любое кафе, где можно было бы посидеть и поработать несколько часов со щенками, привязанными к ножке стола.

Работать на ходу по большей части невозможно, поэтому в порту приходится работать очень интенсивно. Каждая остановка превращается в игру «наверстай упущенное, а затем – вперед». Все это может задержать отправку и повлиять на расписание, как я потом узнала.

Я скучала по душе с неограниченным запасом горячей воды. Вместо этого я начала привыкать к душу на палубе с нормированным количеством холодной воды (обычно около 2 литров), либо к душу в мастерской в нерабочее время, в который ходили механики. Стены и пол там были покрыты толстым слоем масла и жира, но, зато вода была горячей.

Я скучала по льду. У нас есть небольшой холодильник. На пляже в Галф Шорс я видела рефриджираторы для пива, которые были больше, чем вся наша система охлаждения, Ее хватает только для хранения молока, яиц, масла и сыра. Морозильной камеры для мяса, мороженого или льда там нет.

Жизнь на яхте с собаками

Щенкам тоже пришлось привыкать в новым условиям переходов. Неторопливые ежедневные прогулки, которыми мы наслаждались на берегу, стали невозможными в длинных морских переходах. Мы начали эксперимент по приучению их к горшку на борту и пытались найти распорядок, который включал бы определенные формы тренировок на борту для наших энергичных двухлетних биглей.

Я думаю, что у щенков привыкание проходило проще, чем у меня. После нескольких дней блуждания по каютам, обнюхивания каждого угла и маневрирования по бортовой полосе препятствий, однажды они просто посмотрели на меня, и как бы пожали плечами, говоря: «Ну, вроде как сейчас мы живем здесь». Сейчас я более чем когда-либо убеждена, что собаки просто хотят быть со своими хозяевами. Неважно где именно.

Было ясное солнечное воскресное утро. Мы наконец отвязали канаты и отправились в удивительное Балтийское море, в воды, которые мы хорошо знаем.

Всего через несколько часов Балтика заставила нас пожалеть о таком поспешном отъезде – появились огромные волны и ураганный ветер. Они заставили меня оставаться на палубе целых шесть часов. Затем еще три часа я просто старалась держать голову. Меня просто парализовало на полу каюты, я слишком сильно ослабла от тошноты и обезвоживания.

Жизнь на яхте – это множество ежедневных вызовов

Я уже собиралась пересмотреть свою мечту о постоянной жизни на борту и плавании под парусом. Мне не хотелось все бросить, но и двигаться вперед было очень трудно. Желание не сдаваться и продолжать следовать мечте выиграло в этой эмоциональной битве.

Мы проплыли через Балтийское море, через Кильский канал, через Северное море и Ла-Манш. Я проплыла в Камарет-сюр-Мер на северо-западном побережье Франции, у входа в Атлантический океан.

Борясь со своим страхом, морской болезнью, возбуждением и всеми другими возможными эмоциями, я заметила, что начала летать по кораблю, словно обезьяна, которая прыгает с дерева на дерево в джунглях.

Жизнь на яхте означает жизнь под наклоном

Когда вы живете в открытом море на парусной лодке, вы учитесь жить, при наклоне в по крайней мере, 20°. Вы спите с наклоном, готовите еду под наклоном, ходите под наклоном, писаете под наклоном. Это постоянное балансирование.

Вы просто стоите боком все время

Иногда мне кажется, что я попала в один из тех старых черно-белых фильмов. Помните, где комната вращается, а актеры танцуют на стенах и потолке.

Иногда это бывает неудобно и расстраивает меня, но, мышечная память начинает брать верх. Ваше тело и разум приспосабливаться, пока хождение боком не станет вашей привычной походкой.

На суше ваш дом оптимизирован и стандартизирован для комфортного пребывания в нем людей. Он стоит неподвижно, пока вы выполняете все свои повседневные дела, они кажутся вам простыми. Люди не приспособлены для жизни в море. Для нас это очень враждебная среда. И поэтому плавучий дом – это то, что сохраняет вам жизнь. Вы должны адаптироваться к движениям лодки и ее расположению.

На суше все стабильно. В море лодка движется, воздух движется, вода под вами движется, и направление движения может измениться в любой момент. Чтобы приспособиться к этому движению, ваши движения стают более расчетливыми. Мне часто кажется, что я двигаюсь в замедленном темпе, чтобы сохранить равновесие. Должно быть, так чувствовали себя космонавты, прогуливаясь по Луне.

Вы должны помнить общее правило безопасности на море – «одна рука для корабля, а другая – для себя». Вы должны применять его при любой выполняемой задаче. Например, это означает, что вы не можете нести к столу сразу две тарелки с едой. Вы должны совершить два прохода. Этот урок я усвоила на собственном горьком опыте.

Когда мы пересекли ужасный Бискайский залив и оказались в Ла-Карунья, Испания. Я посмотрела на свои измученные конечности. Несмотря на то, что в течение двух месяцев меня постоянно носило по каюте, словно мартини, большинство синяков и царапин на руках и ногах начали заживать и исчезать вместе с воспоминаниями о том, как они туда попали.

Новые впечатления

Я могла вспомнить лишь удивительные закаты и дельфинов, играющих у бртов Seefalke. Мы пропитались свежим соленым воздухом и свободой, которую дает жизнь без расписания. Я уже не скучала по горячим душам, льду или Интернету.

В основном я скучала по семье и друзьям. Не думаю, что когда-нибудь полностью совершу такой переход (к жизни на судне). Я уже усвоила, что можно построить где-нибудь новый дом и при этом по-прежнему тосковать по своему старому жилью.

Иногда жизнь на яхте кажется мне очень изолированной.

С экипажем из двух человек мы проводим в море одну-две недели и теперь часто плаваем по этим маршрутам. Мы не замечаем других кораблей или других людей, кроме друг друга. Отсутствие ежедневных контактов с людьми – один из самых важных переходов, который должен совершить моряк.

На суше мы все окружены другими людьми. Мы можем не разговаривать ни с одним из них, а иногда мы даже не замечаем их, потому что видеть других людей – это просто часть нашей повседневной рутины. Вы выходите на улицу и видите людей, они идут, или едут в машине. Вы погружаетесь в свой распорядок и находитесь в окружении людей, стоя в очередях, в магазинах, ресторанах или офисах.

Когда мы плыли вдоль испанского атлантического побережья, вокруг побережья Португалии и в Марокко, наши взгляды по-прежнему были устремлены в Алабаму. Но мы начали понимать, что другая форма дома тянет нас во многих направлениях. Алабама теперь стала лишь небольшой остановкой. Мы делаем ее на пути в другое место – места назначения пока точно не определены.

Мы обосновались на Seefalke – нашем ярко-оранжевом плавучем доме вдали от дома.

Жизнь на яхте означает отсутствие расписания

Сейчас, когда я пишу это, мы находимся посреди Атлантики. Мы только что пересекли экватор и вошли в воды Южного полушария. Мы на пути к Ихла-Фернандо-де-Норонья, отдаленному острову, о котором я никогда до этого не слышала. Затем мы поплывем в Кабеделу, Бразилия – еще один пункт назначения, которого не было в нашем начальном маршруте.

Наш хорошо организованный, тщательно спланированный курс от Штральзунда до Галф Шорс снесло ветром. В конце концов мы туда доберемся. Но по пути нам предстоит увидеть и изучить еще очень многое. Я больше не чувствую себя калекой из-за отсутствия расписания.

На Канарских островах мы встретили пару шведских моряков, которые направлялись в Грецию. Но по пути хотели пройти через Норвегию. Думаю, это именно они вдохновили нас отказаться от намеченного маршрута, в котором есть определенный географический смысл. В конечном счете они попадут в Грецию. Возможно, примерно в то же время, когда мы доберемся до Алабамы.

Адаптация к жизни на яхте

Seefalke все еще время от времени бросает меня по каюте. Я до сих пор ежедневно вскрикиваю слово на три буквы. Но синяки меня больше не отвлекают. Я по-прежнему борюсь с морской болезнью во время каждого прохода. Но это просто еще одна часть моего нового нормального образа «жизни под наклоном».

Большинство дней у нас совсем обычные и никаких особых событий нет. Есть такие дни, когда возникают проблемы с двигателем, или просто нужно выполнить грязные работы по техническому обслуживанию. Есть поистине пугающие, трудные и неудобные дни. Но оно того стоит.

Это похоже на катание на самых устрашающих, быстрых, закрученных американских горках. От них у вас бешено колотится сердце и все внутри опускается. Вы держитесь за свою жизнь и уже не можете дождаться, когда все закончится.

Но потом вы снова встаете в очередь, чтобы снова прокатиться.

У моряков короткая память. Когда вы выходите на берег после изнурительного перехода через Бискайский залив, вы даже не вспоминаете последние четыре изнурительных дня мучительной морской болезни.

Когда кит подплывает к борту вашей лодки, поворачивается на бок и смотрит вам прямо в глаза, вы даже не можете вспомнить тяжелые, страшные, трудные или приземленные дни. Вы просто дорожите этими особенными моментами.

Каждый день я поражаюсь тому факту, что мы побывали во всех этих удивительных местах, разбросанных по всему миру. Мы прошли более 5400 морских миль. А сколько еще интересных мест нам предстоит открыть?

И мы никогда не выходили из дома.